Он до сих пор помнил, как плакала Инга, когда выяснилось, что Никитку увела из школы Орская. «Нет, ну я понимаю, что она меня терпеть не может, но ребенок-то при чем? — всхлипывала жена. — Как можно было отдать Никитку чужакам?»

Как? Да легко. Орская, как выяснилось, хорошо знала Вадима, они даже встречались какое-то время. И конечно, мерзкая бабенка с радостью помогла своему бывшему, когда тот попросил передать Никитку Самойлову…

Черт! Да у него до сих пор все внутри переворачивается, когда он мысленно возвращается в те черные дни. Два месяца понадобилось, чтобы окончательно разобраться со строевскими отморозками. Каждого достал, никто не ушел от возмездия, даже сука Орская. Он ее аж в Мадриде нашел, чувствовала, тварь, что пощады не будет. Правда, убивать не стал, просто отдал Пабло, а уж тот из таких, как Верка, умеет дурь выбивать.

Да и в остальном все наладилось. Московским кланом управляет Игорь Легостаев — крепкий мужик из старого, проверенного рода. Стас сам его Совету порекомендовал, так что с москвичами у них теперь что-то вроде клановой дружбы. Егор с Игорем уже какие-то совместные проекты планируют, но он в это не вникает. Пусть брат сам разбирается, он в дела стаи не вмешивается. Хотя, с Никиным дядей проблему решить помог, не смог оставаться в стороне. Так что нет больше проблемы, как и половины красноярской стаи.

— А Никон в больницу не приедет? — неожиданно спросил Никитка.

Соскучился, видно, по своему другу.

— Нет. Он нас в Логе ждать будет, — наблюдая за сменяющимися на табло цифрами, ответил Стас.

Лифт тем временем спустился на первый этаж, и дверцы бесшумно разъехались, выпуская их на волю.

Машина уже ждала у подъезда, а Гена укладывал в багажник последние коробки и шары.

— Станислав Андреевич, Чадов звонил, все уже подъехали, — доложил он.

— Рано они, до выписки еще больше часа.

— Ну, лучше рано, чем поздно, — философски заметил Гена.

Его бессменный водитель вообще отличался философским взглядом на жизнь. Даже Канта на досуге почитывал.

— Ладно, поехали, — сказал Стас.

Они с Никиткой забрались на заднее сиденье, и белый лимузин тронулся с места. Стас оглядел салон. Просторно, повсюду светлая кожа, на окнах розовые шарики болтаются. Инге с Анечкой должно понравиться.

При мысли о новорожденной дочке в груди стало тепло. Инга говорит, что малышка похожа на него, но Стас ведь не слепой! Где он и где эта крошечная, бело-розовая девочка? Да у нее же даже мочки ушей Ингины! И носик, и губки, и светлый пушок на голове… Точная копия мамы.

— Долго еще ехать? — тихо спросил Ник.

Волнуется пацан. Готовится к встрече с сестрой.

— Скоро. Уже подъезжаем.

Он обнял сына и прижал к себе. Главное, чтобы Ник не чувствовал себя обделенным, а то сейчас все вокруг малышки крутится, решит еще, что про него забыли…

В клинике их уже ждали. В холле толпились старые друзья, волки из Лога, брат с женой. Ника и увидела их первой. Она широко улыбнулась и медленно поднялась с ярко-желтого дивана. Брагов тут же проследил за ее взглядом. Стас хмыкнул. На стреме брат, дрожит над своей беременной половиной.

— Наконец-то, — проворчал Егор. — Я уж думал, придется самому твоих красавиц забирать.

— Не торопись, братец, — усмехнулся он. — Вот как твоя красавица родит, так и заберешь. А со своими я уж как-нибудь сам.

Ответить Егор не успел.

— Станислав Андреевич, ваши девушки готовы, можете пройти в палату, — окликнула его улыбающаяся медсестра.

И он пошел. Да что там пошел, почти побежал. Распахнул дверь, влетел в палату, и замер, как дурак, уставившись на жену. Инга была… Черт, она была такой красивой! Поправляла какие-то крошечные бантики на розовом конверте и улыбалась так, что дух захватывало.

— Ну чего вы там на пороге встали? — не отрываясь от своего занятия, спросила жена. — Идите уже сюда.

А он не мог сдвинуться с места, внезапно осознав, как же ему повезло. Чертовски повезло! Пара, семья, дети… Счастливый он сукин сын!

— Ма, а почему она все время спит?

Никитка просочился в палату и остановился возле пеленального столика.

— И вчера, когда мы приходили, и сегодня.

В голосе Ника послышалась обида. Еще бы! Так готовился, даже парадный костюм позволил на себя надеть, а сестра дрыхнет и внимания на него не обращает.

— Ничего, домой приедем, проснется, — усмехнулась Инга.

Она поцеловала Никитку, а Стас наконец вышел из ступора.

— Ну что, готовы? — спросил он, подходя к жене и обнимая ее за плечи.

— Готовы.

Инга вручила ему конверт с дочерью и посмотрела так, как умела она одна — прямо в душу, выстрелом навылет. От этого взгляда внутри вспыхивало что-то такое, чему Стас до сих пор не мог найти названия. Нечто более сильное, чем любовь.

Анечка завозилась, а потом смешно чихнула, и его сердце снова странно трепыхнулось. Может, провериться пора? Что-то слишком часто оно вот так дергается в последнее время. Стареет, что ли?

— Ладно, выходим.

Стас постарался вернуть лицу серьезное выражение, но это оказалось сложно. Попробуй тут быть серьезным, когда у тебя на руках сопит маленькое, почти невесомое существо с крошечным носиком и смешно причмокивающими губками!

— Там уже все заждались, — хрипло сказал он.

— Стас, подожди.

В голосе жены послышалось беспокойство.

— Много народу собралось? Как я выгляжу?

Инга смотрела на него слегка взволновано, поправляла складки тонкого светлого платья.

— Честно? Офигенно ты выглядишь.

Он осторожно переложил конверт с дочкой на другую руку, а освободившейся обнял жену.

— Даже круче, чем офигенно.

Он поцеловал мягкие, пахнущие земляникой губы. Ему всегда нравился этот вкус — сладкий, дурманящий, родной…

— Мам, а мы же сейчас домой? — уточнил Никитка. — В усадьбу?

— Стас?

Инга вопросительно посмотрела ему в глаза.

— Домой, — кивнул он. — В усадьбу.

Конец